Итак, еду в Москву. Москвичам - до встречи, остальным - до понедельника Кто ещё со мной не договаривался. но хочет встретиться - звоните читать дальше+7-911-169-2700
Подписи из избранного по порядку, без участия сообществ. Повторы я тоже пропускала, так интереснее 1. Обо мне: “Что-то пошло не так с нашими стандартами реальности” (с) /святая правда/ 2. О будущем: En'ca minne... /Маэда, ну-ка быстро растолкуй, что меня ждёт по твоей милости!/ 3. О врагах: ГП головного мозга, палата 9 и 3/4 /так им и надо! / 4. О друзьях: Вся тяжесть лишь в оболочке, а не в душе: душа ничего не весит. (с) МЩ /и что бы это значило?/ 5. О работе "Чтоб мне остепениться, если я не прав!" /и если прав - тоже не помешало бы.../ 6. О сегодняшнем дне: Счастье есть. И я есть. И это счастье! /вот да :-) / 7. О завтрашнем дне: Автор курил гробы (с) /второй раз на этот пункт выпадает то же самое. Интересно, что бы это значило?/ 8. О моем характере: Many of the truths we cling to depend greatly on our own point of view /перевод от мэйла: "Многие истины мы цепляемся, чтобы зависеть очень от нашей собственной точки зрения" / 9. О моих достоинствах: Если хочешь изменить мир, лучше приступай к этому немедленно. Работы у тебя будет невпроворот. /хм.../ 10. О недостатках: Хотели, как лучше, а пришлось превозмогать /ещё раз хм/ 11. Кредо: out of the loop /перевод от мэйла: "из петли". Многозначительно так.../ 12. Об отношениях: я далек от истины (с) /эт точно!/ 13. О любви: Aut non tentares, aut perfice /если это латынь, то мне попался плохой переводчик... по словам я худо-бедно перевела, хотелось бы теперь знать, насколько правильно/
А подниму-ка я пост ещё раз - вдруг кто-то ещё не видел?
Дорогие мои ПЧ и мимопроходящие, но интересующиеся искусством и историей (в том числе профессионально)!
В нашем издательстве примерно год назад очень интересная книга (аннотацию см. ниже). Заинтересовавшимся охотно расскажу, как её приобрести по цене издательства.
АннотацияПетровский Д.И. Зримый глагол. Книга 2. От рисунка к знаку. Возникновение письменности
Книга является нестандартным синтезом монографии, учебного пособия и культурологического эссе, представляя процесс возникновения письменности в широком контексте развития истории и культуры древних народов. Работа содержит в себе краткие исторические сведения относительно рассматриваемых периодов становления тех или иных форм письменности.
Автор, дизайнер по профессии, создал комплексный научно-художественно-дизайнерский артефакт, который несёт информацию и текстовую, и иллюстративную, и образно-эстетическую в общем и нераздельном комплексе.
Издание рассчитано в первую очередь на художников книги и графических дизайнеров, а также студентов параллельных специальностей, поэтому большое внимание уделяется подаче и качеству иллюстративного материала. Большое количество визуальной информации, привлечённый научный материал, обычно доступный только профессиональным специалистам, делает книгу всем интересующимся вопросами культуры, искусства и истории, а также позволяет использовать её для углублённого самообразования.
Первая попытка создания подобного комплекса уже была предпринята в первой книге заявленной серии «Зримый Глагол» - «Гармония и иллюзии. Введение в шрифтовое искусство» Вторая книга сверстана автором в рамках общей дизайн-концепции серии.
632 стр. формата А4, в т.ч. 48 цветных
Стоимость 2200 руб/экз без учёта доставки
Первая книга серии:
Петровский Д.И. Зримый глагол. Книга 1: Гармония и иллюзии. Введение в шрифтовое искусство.
Книга является нестандартным синтезом монографии, учебного пособия и культорологического эссе. Содержит краткие исторические сведения о становлении форм письменности и, позднее, типографского шрифта. Большое число иллюстраций и методических указаний позволяет использовать книгу для самостоятельной работы. Может быть полезна художникам, графическим дизайнерам, а также всем, кто интересуется историей культуры.
В 2006 г. удостоена Почетной грамоты Правления Ассоциации книгоиздателей России «За интересную и актуальную работу в области искусства шрифта» и Диплома в номинации «Лучшее издание по искусству и дизайну» на III Общероссийском конкурсе учебных изданий для вузов «Университетская книга – 2006»
21 и 22 декабря я, ежели ничего не случится, буду в вашем прекрасном городе. Вечером 21-го иду в театр, а в остальное время охотно пообщаюсь с теми. кто хочет пообщаться со мной.
Какие будут предложения?
ЗЫ: А питерцы, если чего передать в Москву, так тоже не стесняйтесь.
А материалы с визитки я, пожалуй, выкладывать не буду...
Название: Куда падают звёзды Автор: Злая Ёлка Бета: Вредитель Команда: fandom HP 2013 Размер: мини, 1826 слов Пейринг/Персонажи: Сириус Блэк и другие Категория: джен, прегет Жанр: общий Рейтинг: G Краткое содержание: Раз ты умный-красивый-знатный – быть тебе звездой. А раз ты звезда, то этот раз – лишний. Дисклеймер: Роулинг – роулингово, а кто не спрятался – я не виновата!.
Любой Блэк — звезда по определению, не зря же им так часто дают звёздные имена. Наследник — сугубо. Особенно наследник, достойный древнего имени: красивый, умный, талантливый...
Когда-то — очень давно — тебе это нравилось. Нравилось быть звездой — просто так. Или тогда ты ещё не понимал, что «красивый, умный, талантливый» — это не более, чем приятный бонус к «Блэк» и «наследник»? Что окажись ты другим — или подмени тебя кто при рождении, — ничего бы не изменилось?
Когда ты это понял... нет, не так. Понимать приходится то, что не очевидно, а об этом говорили едва ли не прямым текстом. «Быть Блэком — это то же, что быть королём». Всегда «Блэком» — и никогда «честным» или «благородным», не говоря уже об «умным» или «добрым». Последнее вообще считалось... вежливо говоря, не важным. А точнее — просто глупым.
Храбрость, впрочем, ценилась.
Ещё ценилась верность принципам. Принципам семьи, принципам крови. Иметь собственные, отличные от семейных, принципы считалось... неприличным.
Следовать им — преступным.
За такое выжигали с гобелена. Намекая, что неплохо бы... но увы. Мы, господа, живём в упадочные времена. Вот раньше... калёным железом...
Милосердие? К предателям крови?
Когда-то ты понимал слова «древняя кровь» буквально. Однажды даже поспорил с мальчишкой, своим ровесником, встреченным на соседней улице. У того нашёлся перочинный ножик — дрянной, плохо заточенный, но у обоих хватило упрямства расковырять запястье до крови.
Кровь оказалась одинаковой.
У тебя достало ума — точнее, глупости — поделиться открытием с маман и папА. Над наивностью ребёнка посмеялись. За «побег» из дома — наказали, заперли на сутки в комнате и оставили без десерта. А старую эльфийку, не уследившую за шустрым наследником, высекли до полусмерти. Нет, не сами, конечно. Зачем марать руки, когда есть другой эльф?
Её сын.
Жалко?
Милый, ты это о чём?
Впрочем, сама домовуха тоже восприняла всё как должное. Каялась. Благодарила — ты так и не понял, за что. Два года спустя, приехав на первые в жизни каникулы, ты не сразу заметил её голову в «коллекции» на лестнице.
Это было... неприятно. Но по нервам не ударило.
Привычка, наверное.
К этому моменту ты уже... нет, не понял — осознал, в какой семье живёшь. И кто ты сам — для семьи. Или, как минимум, для большей её части.
Много позже тебе пришло в голову, что не будь ты первенцем, наследником — всё могло бы сложиться иначе. Может быть, тебя бы даже продолжали любить, прощая самовольство, снисходя, называя не предательством — экстравагантностью.
Может быть.
Может быть, мать даже хотела тебя любить... но не умела. Не умела любить наследника, не оправдавшего ожиданий.
Чтобы завоевать — или, если угодно, вернуть — её расположение, требовалось измениться. Вернуться «на путь истинный». Перестать «якшаться со всяким быдлом», уважать традиции семьи, не сметь болтать глупости... не сметь думать. Глупости. А лучше — вообще.
Не дорос ещё.
Впрочем, всё это — не о том. Или всё же о том? О том, что успел привыкнуть быть звездой... нет, не привыкнуть, привыкают к тому, что безразлично. Успел полюбить. Хотелось всегда — звездой, только не потому, что альфа, а потому, что — светит. Хотелось — своего.
Наверное, ты всё же родился кометой, бродячей звездой, не желающей быть вбитой гвоздиком в хрусталь небосвода. Хотя... кометы сияют отражённым светом, а ты хотел — своим. Только своим.
Получилось.
Звезда сразу сложилась двойная, и неважно, кто там А, а кто Б, всё равно вокруг общего центра. И у каждого — свет.
Свой.
Быть звездой оказалось интересно. Точнее, не быть — стать.
Правда, стать звездой квиддича, как лучший друг, не вышло. Таланта не хватило. Стать просто игроком, наверное, хватило бы, но ты не захотел. Ты и звездой не особо хотел, просто это было бы красиво — две звезды. А так...
Просто игроков хватало и без тебя.
А ты стал просто — звездой.
Первый ученик? Неинтересно! Быть первым абсолютно во всех предметах неинтересно тем более — кому нужны История магии или Предсказания? А вот дождаться раздражённого «Блэк, сколько можно бездельничать!», пожать плечами — и одним движением палочки выполнить задание, над которым класс корпел с начала урока... И сорвать аплодисменты. И нахально раскланяться. И заработать десять баллов, которые уже на следующей перемене потеряешь за очередную стычку со слизеринской кодлой, но на тебя не обидятся.
Потому что — звезда.
Конечно, профессор прекрасно понимает, что ты готовишься заранее (абсолютно всё с первого раза не получается ни у кого), и в какой-то момент начинает ехидно менять объявленную накануне тему урока. А ты — учить не на один урок вперёд, а на два, три, десять... на шесть лет вперёд с некоторых пор, но об этом профессору уж точно знать не стоит. Это — обратная сторона, которую никто не видит.
Обратная сторона Луны. Но речь ведь не об этом, правда?
Ещё можно... много что можно. Например, на любезность Слагхорна («С вашими способностями... мне жаль, что вы не на моём факультете, Сириус») скромно потупить глаза и ответить: «Мне тоже жаль... что вы не на моём факультете, профессор». Класс хихикает в кулаки, а Слагхорн... Слагхорн умеет ценить хорошую шутку и не станет снимать с нахала баллы. А отработка — ну что отработка? Не привыкать. Длина отмытых вами за время учёбы коридоров сопоставима с длиной экватора, а вычищенными котлами можно было бы снабдить всю магическую Британию и осталось бы ещё немножко на экспорт.
Зато — звезда.
Быть звездой надоело к третьему курсу. Но куда уже денешься-то? Особенно потом, на пятом. Тут уж или сиять — или падать.
Падать не хотелось.
Потом ты опять сиял искренне и радостно. Потому что — заслуженно. Потому что Хмури хмыкает одобрительно, и Гидеон хлопает по плечу, и Джей шепчет на ухо: «Здорово! Завидую». Зависть Джея не холодная, не злая — она тёплая и вкусная, как пирог со взбитыми сливками. Ты вспоминаешь про пирог и стараешься пригасить радость. Не снаружи — внутри.
С некоторых пор ты боишься своей радости.
С того вечера, когда вернувшись со свидания — ах, как она целовалась, эта умница-красавица с Равенкло, целый месяц игравшая в неприступность! — ты застал Лили, рыдающую в объятиях мрачного и растерянного Джея, и как-то сразу понял значение незнакомых слов «автомобильная авария». И потом — помнишь тот день на море? День, когда умер мистер Поттер, и ты внезапно почувствовал, что значит осиротеть. И снова... и опять...
И тот вечер... Бутылка хорошего — действительно хорошего — вина, доставшаяся вам по случаю, поляна где-то в горах, костёр, разговоры до утра, то хохот до колик в животе, то внезапная серьёзность, и нет никакой войны, нет её, нет!
А утром — знакомое имя в газете.
Она училась курсом младше — неприметная девочка с рыжими глазами, единственная, для кого ты не был звездой. Вот не был — и всё. Плевать ей было и на твоё имя (магглорождённая, но объяснили, конечно!), и на твою всехогвартскую славу, и на все прочие твои достоинства и недостатки. Нет, она вовсе не «не замечала» тебя, как делали некоторые — слишком демонстративно, чтобы поверить в их искренность. И совсем не ненавидела, напротив, относилась скорее с симпатией. Кажется.
И всё же... кто не был звездой — не поймёт.
Вызов? Если да, то ты не принял его. Тебе — внезапно — понравилось.
Понравилось для кого-то не быть звездой.
Смешно? А вот попробуйте сами!
Между вами ничего не было. Совсем ничего. Но в тот день ты второй раз в жизни надрался по-настоящему. Первый был после похорон миссис Поттер, вдвоём с Джеем — не на поминках, а на следующий день. Когда уже не надо было... ничего не надо.
Но там была женщина, благодаря которой ты понял, зачем в языке кроме слова «мать» есть ещё «мама». А тут — кто тебе эта девочка? Ты и не знал-то о ней почти ничего. Однажды только слышал краем уха, что хочет стать целителем.
Сухие газетные строчки: «Убита неизвестными... вся семья... следы пыток...» Про Метку над домом — ни слова. Об этом газеты не писали.
Тогда — не писали.
Ты боишься своей радости — и в тот октябрьский вечер, когда огонь в камине, и за окном ветер, а в крохотном твоём домике, уютном в своей запущенности, тепло, и книга на коленях, и чай кажется необычно вкусным, ты бросаешь всё, срываешься, вопреки всем договорённостям, к Питеру, а оттуда в Годрикову Лощину, молясь кому-то неведомому, чтобы успеть, но не тому, видимо, молясь, потому что — опаздываешь.
Когда-то умница Ремус рассказывал, что умирающая звезда может не взорваться, разбрасывая себя на много парсеков вокруг, а провалиться сама в себя, схлопнуться, продолжать светить, не выпуская наружу ни единого луча. И уже не звездой она зовётся, а дырой.
Чёрной дырой.
Чёрной.
Чёрная звезда, чёрная дыра, прореха в пространстве, свет, оборачивающийся тьмой, и в редкие минуты, когда ты в состоянии радоваться — ты радуешься, что радости в твоей жизни больше не предвидится. Да и жизни... но ты живёшь. Может быть, потому, что уже умер?
Ты не знаешь, зачем заставляешь себя, мёртвого, — жить. Не знаешь до того самого момента, когда видишь на газетном листе такую знакомую морду.
Вот уж кого ты не имел возможности забыть!
Потому что — напоминали.
Ты снова чувствуешь себя звездой. Стеклянной рождественской звездой, которую положили в коробку, обложили ватой и спрятали до следующего праздника. Чтобы, упаси Мерлин, не разбилась.
Другие не знают? Пусть. Ты-то сам — знаешь. А они, видимо, чувствуют?
Как бы там ни было, а радостей тебе отмерено скупо. Да и те, что есть... они — внешние. Украсить дом к празднику, шум, гам, весёлые голоса, ты тоже весел, ты поёшь дурацкие песенки, ты — комета, сияющая отражённым светом, комета с ледяным ядром, потому что где-то там, наверху, прячется мальчишка, за которого ты готов сгореть без остатка — но нельзя, нельзя, не поможет, он должен сам...
Сам — что? Вспыхнуть? Или сгореть?
Нельзя сгореть за другого, даже если ты — звезда.
И тем более если пепел.
И всё же ты пытаешься.
***
Глаза не хотят открываться. Правильно не хотят — ты же умер.
Или — нет?
«Мыслю — значит существую» сказал кто-то из великих. Но «существую» — не значит «живу». Или значит?
И если глаза не хотят открываться — значит, они есть? А если есть...
Сдавшись под напором логики, глаза всё же открываются.
Белый потолок. Ничего странного, потолок всегда белый. Стены, дверь... пола не видно, но он, наверное, белый тоже.
И какие-то непонятные сооружения, от которых к телу тянутся непонятные трубки. Или верёвки?
К телу. К твоему телу. К твоему?
Это не твоё тело. Так не бывает, но так — есть. Чужие руки — чужие в прямом смысле этого слова, с незнакомыми, жёсткими пальцами, чужие плечи — шире твоих, лица не увидеть, но оно, ты уже уверен в этом, тоже чужое. Впрочем, дрожь пробирает не от этого. Бывали мы в чужих телах, и человечьих — как же было пройти мимо оборотного зелья, — и не только. Не страшно.
Страшно, что мир — чужой.
Ты ещё не знаешь, что в нём не так. Не можешь понять — но чувствуешь. Звериным своим чутьём.
Звериным?
И ты понимаешь, что в тебе больше нет зверя. Одно чутьё и осталось.
Разве такое может быть?
«Может», — говорит чутьё. Для прошедшего через Арку смерти может быть всё. Или ничего.
Тебе повезло?
Дверь начинает открываться, и ты торопливо опускаешь ресницы. Подслушивать нехорошо? Пусть. Зато полезно.
— Вот видите? Показания изменились.
— Послушайте, милая девочка, я ценю ваш энтузиазм, но мой опыт...
— Послушайте, профессор, я ценю ваш опыт, но про меня тоже говорили — безнадёжна... ой!
Твои — или чужие и оттого непослушные — глаза открываются сами. Чтобы встретиться с другими, засиявшими знакомым светом на незнакомом женском лице.
Рыжими.
Тебе внезапно становится всё равно, насколько чужой и чуждый это мир. И ты снова, как когда-то, хочешь быть звездой. Или нет, не звездой. Солнцем.
Ну и напоследок... Хотя нет, были же ещё пирожки для визитки!
Название: Одностишья Автор: И снова я Команда: И снова она
Пожизнёвое Ребёнку на ночь я читаю форум... Мой лорд... ОЙ! Шеф, звонят из министерства... Читательское Читаю рейтинг. Детство пролетело. Эй, где четвёртый левел? Больше крови! Зачла НЦу. Похоже, мне шестнадцать...
Фикрайтерское Писал НЦу, завесив зеркала.
Игровое Наш Алва был ефрейтором стройбата... Мелорны не ломать - тут заповедник! Я милого узнаю по катане. Я? Сатанист? Не раньше, чем в субботу! Июнь. Карелия. Прольётся много крови. Отдам кольцо, корону, цепи. Финрод. Есть лишний сильмарилл. Спросить Мелькора. Ситх, Саурон... А завтра буду Снейпом...
Кроссовер Великий Мерлин! Как это кавайно! А как на квенье будет "меч джедая"?
Крылов Название: Большое фандомное путешествие Авторы:фотограф Turin Turambar, текст Turin Turambar, Злая Ёлка, обработка и монтаж Злая Ёлка Команда: fandom Fandom 2013 Кроссовер: с "Русской классикой" Форма: фотосет Пейринг/Персонажи: Памятник Крылову Категория: джен Жанр: юмор Рейтинг: G Примечание/предупреждение: В фотосете использованы иллюстрации к басням: "Лев на ловле", "Квартет", "Петух и жемчужное зерно". "Лиса и виноград", "Волк и журавль", "Лягушки. просящие царя", "Демьянова уха". "Кукушка и петух" и "Фортуна и Нищий"
Ну что, кому ещё не надоело моё "битвенное" творчество?
Название: Полигон Автор:Злая Ёлка Бета: Вредитель Команда: fandom Fandom 2013 Размер: драббл, 720 слов Пейринг/Персонажи: Александр Македонский и его команда Категория: джен Жанр: юмор Рейтинг: G Краткое содержание: Вы думали, что фандомы появились недавно? Вы ошибались!
читать дальше– Ну и кто должен был готовить полигон? – риторически поинтересовался Александр. Парменион молчал. Спорить было глупо, оправдываться – бессмысленно.
А ведь так невинно всё начиналось!
***
Александр всегда бредил Гомером. Читал, перечитывал, учил наизусть... Все были довольны: для наследника престола образованность – первое дело. Пусть заносчивые эллины знают, что мы тут, в Македонии, тоже не копытом простоквашу хлебаем, а вполне себе цивилизованная держава, Гомера вот читаем.
Если бы только читали!
Очень скоро Александру надоело просто читать (даже вслух), и он начал коллекционировать различные списки. Потом выяснилось, что в списках имеются мелкие расхождения, и Александр начал устраивать дискуссии на тему «который правильнее». Знатоки канона, литературы и истории брызгали друг на друга слюной и вырывали остатки волос. Какие-то анонимные личности выкрикивали из-под трибун гадости про Гомера и его героев, периодически переходя на личности спорящих. Их выгоняли, но они просачивались обратно. Если выгоняли снова – просачивались, изменив внешность.
И всё это было даже весело. Особенно если смотреть со стороны.
А вот потом, когда наследник стал царём...
Взойдя на трон, Александр заявил, что для него невместно заниматься такими пустяками, как выискивание мелких расхождений в текстах Гомера – пусть этим занимаются те, кто ни на что большее не способен (впрочем, финансировать создание «самого точного» списка не отказался – и то хлеб). А его, великого Александра, стезя – показать воочию, как оно всё было на самом деле.
Начал царь с того, что объявил себя сыном Зевса. Действительно – что за персонаж Гомера, у которого в родне нет никого из богов? Несолидно просто.
Народ тихо похихикал, но промолчал.
Царя это не устроило. Ну что за игра, когда никто не подыгрывает? То есть не то, чтобы никто – гейтары, придурки малолетние, подыгрывали охотно, но их Александру было мало. Да и те же гейтары подначивали – пусть, мол, цивилы тоже проникнутся...
И Александр велел разослать по всей сети эллинских полисов приказ: вывесить на агорах (на новомодной латыни – форумах) сообщение о том, что он официально признан сыном Зевса. Те вывесили, куда же денешься. Правда, некоторые (а конкретно – афиняне) позволили себе довольно откровенное ехидство («По желанию Александра, сына Филиппа, постановляем, что оный Александр, сын Филиппа, является сыном Зевса...»), но Александр то ли не узнал об этом, то ли в кои-то веки предпочёл не связываться и священных войн из-за ерунды не устраивать. Афиняне – насмешники известные, на них обижаться себе дороже.
Но на этом, в общем-то невинном и незатратном действии Александр не остановился. Ему хотелось большего.
Ему хотелось в Азию. А конкретно – в Трою. Воевать.
Для народа и частично для старейшин (тех, кто не в курсе) была придумана отмазка насчёт «отомстить персам за разорение Эллады». Гнилая, надо признать, отмазка, учитывая, что сам Александр разнёс Фивы по камешку, но для большинства сгодилась, и армия набралась порядочная. А на меньшинство царю было плевать.
Бессовестно бросив страну на заместителя (Антипатр, впрочем, не возражал), Александр двинулся в поход. И вполне благополучно добрался до Трои – точнее, до того места, где она когда-то была.
И где её теперь не было. Совсем.
И виноват в этом, разумеется, оказался он, Парменион.
Не объяснять же, что поверил рекламным проспектам насчёт «величественных развалин» и положился на свидетельства купцов, заявлявших, что всё так и есть на самом деле? Теперь было ясно, что «на самом деле» всё совсем не так... но поздно. Надо было, конечно, самому проверить – успели бы какой-никакой строяк возвести. Ну да что теперь-то...
***
– Старый осёл! – взорвался царь, так и не дождавшись оправданий. – Ты хоть знаешь, во что мне этот выезд обошёлся? А флот, между прочим, возвращать скоро!
Это Парменион помнил и даже лучше, чем сам Александр – об аренде флота именно он и договаривался. Но напоминать об этом не стоило.
– А я говорил, что давно пора свой флот заиметь! – не удержался Неарх. – Сколько можно уже одалживаться? У всех серьёзных игроков давно свои, вон даже римляне строить начали!
– Вот сам бы и построил, – фыркнул Гефестион.
– И построю!
– Представляю! Плоты на верёвочках?
– Короче, так, – мрачно оборвал спорщиков царь, – или вы прямо сейчас говорите, что будем делать, или...
Узнать второй вариант никому не улыбалось.
– Ну, полевую боёвку мы отработаем, – начал Гефестион. – Тут неподалёку, у речки Граник, хорошее местечко есть, Мемнон своих прямо туда приведёт. А вот взятие крепости...
– Да ладно, мало ли тут крепостей вокруг? – легкомысленно пожал плечами Птолемей. – Договоримся с цивилами...
– Вот ты и договоришься! – Александр был убеждённым сторонником принципа «инициатива наказуема».
– Хм... – Птолемей задумался. – Здешние городишки на роль крепости, которую десять лет взять не могли? Вот разве что Сарды... О, кстати, знаю я там одного, Митреном зовут. Сгодится на роль Троянского коня!
Из ВКонтакта, перепост приветствуется. ЧЕЛЯБИНСКИЙ ОРГАННЫЙ ЗАЛ: КОНЦЕРТЫ ОТМЕНЯЮТСЯ, ИНСТРУМЕНТ НА СЛОМ
читать дальшеВо вторник 26 ноября челябинцы внезапно узнали, что по негласному распоряжению руководства области со следующего дня зал закрывается. Сотрудников Органного уже попросили забрать из зала свои вещи. Отдан приказ о начале демонтажа органа.
С 1987 года Челябинский ОЗ располагается в отреставрированном и специально оборудованном здании бывшей церкви Александра Невского на Алом Поле. В апреле 2010 года администрацией области было принято решение в соответствии с законом 327ФЗ «О предаче религиозным организациям имущества религиозного назначения» передать здание Челябинской епархии РПЦ, а инструмент перенести в другое здание. Под нужды Органного Зала стали готовить здание бывшего кинотеатра «Родина». По плану работ, согласованному со специалистами органной фирмы «Герман Ойле» перенос инструмента был назначен на май 2014 года.
Концертный сезон Органного зала был расписан до весны 2014, на декабрь-январь в разгаре продажа билетов. В связи с внезапным распоряжением о закрытии зала концерт классической музыки, назначенный на 27 ноября, пришлось перенести на поздний вечер 26-го. Хранитель Челябинского органа, народный артист России Владимир Хомяков, был поставлен перед свершившимся фактом.
Это уже вторая попытка губернатора Челябинской области Михаила Юревича ликвидировать Органный зал и заменить его более трендовыми духовными скрепами – православным храмом. Первая была в апреле 2010 года, с нее начался губернаторский срок. Тогда благодаря уральской общественности удалось спасти уникальный музыкальный инструмент от намерения «в две недели разобрать» его. За сохранение Челябинского Органного зала было собрано 15 000 подписей людей со всей России.
До сего дня в зале чередовались концерты и богослужения. Мы не знаем, что именно по замыслу авторов духовного возрождения Росии должны скреплять «духовные скрепы», но культуру они разрушают. Сам уникальный орган, а вместе с ним и весь труд строителей Челябинского ОЗ, принесены в жертву этим «скрепам». Сегодняшнее торжество т.н. «исторической справедливости» на деле становится преступлением перед будущими поколениями. И, как все подобные преступления, делается внезапно и под покровом тайны.
Перенос органа в другое помещение возможен не ранее мая 2014 года. Демонтаж органа в холодное время года означает скорую гибель уникального музыкального инструмента. Многие его детали слишком хрупки и требуют специального микроклимата, условий содержания, которые при демонтаже поддерживать невозможно. Фактически орган материальной стоимостью около миллиона евро, и бесценный, как достояние российской культуры, идет на слом.
В ситуации, когда подобные решения губернатор принимает единолично, игнорируя как общественное мнение, так и рекомендации специалистов, и при этом заведомо не несёт ответственности ни перед обществом, ни перед законом, нечего даже надеяться на благополучный исход этих манипуляций.
Мы, челябинцы, а так же все россияне, кому судьба отечественной культуры небезразлична, просим максимальной огласки этой информации – в России и за рубежом. Друзья! Право на культуру и сохранение её памятников и достижений гарантировано нашей Конституцией. Мы просим любой посильной помощи, которая согласуется с Вашей совестью и законами нашего Государства.
Инициативная группа «В защиту Челябинского Органного зала»: Новожилова Елена Болховская Маргарита Ершова Ольга Сосунова Екатерина Бычков Александр Коряковцев Андрей
Название: Вролились Автор:Злая Ёлка Бета: Вредитель Команда:fandom Fandom 2013 Размер: мини, 1199 слов Пейринг/Персонажи: семья ролевиков Категория: гет Жанр: драма Рейтинг: R Краткое содержание: Что наша жизнь? Игра? Примечание/Предупреждения: персонажи вымышлены, любые совпадения случайны
читать дальшеЭтой игры Соня и Дима ждали с особенным нетерпением.
Во-первых, у них – ура! – впервые за три месяца совпали оба выходных. Соня работала по скользящему графику, Дмитрий числился менеджером «с ненормированным рабочим днём», что теоретически означало возможность самостоятельно планировать рабочее время, а реально – обязанность заменять шефа, его заместителя и всех продавцов по очереди без надежды на сверхурочные. Дима был мягким человеком и надеялся на продвижение по службе, что полностью лишало его возможности возражать начальству. Однако на этот раз на «предложение» поработать в субботу он твёрдо заявил: «Семья важнее!», чем поверг шефа в такое изумление, что тот к теме больше не возвращался.
Во-вторых, Диме наконец-то удалось заполучить роль Малфоя-старшего, до сих пор прочно занимаемую неким Володимаром из Костромы. Тот на роль подходил слабо (разве что по характеру), играл тоже так себе, но был близким другом одного из мастеров. На этот раз – ещё раз ура! – Володимар на игру не ехал. Об этом Соне по секрету сообщил другой мастер, которому она на прошлой игре помогла с костюмом, и Дима успел захватить вакансию раньше конкурентов. Сама Соня охотно взялась за роль Малфоя-младшего и даже перекрасилась в платиновую блондинку, чем чрезвычайно порадовала мужа. Он заявил, что так она стала ещё соблазнительнее, и поторопился было ей это доказать, но тут позвонила старшая дочь с известием, что у неё отменили кружок. Так что «доказательства» пришлось предельно ограничить по времени, и это не могло не сказаться на качестве.
И вот это было «в-третьих». Супруги очень любили своих детей, пятилетнюю Иринку и семилетнюю Верочку, но друг друга они тоже любили. Причём, будучи людьми молодыми и темпераментными, любить друг друга они предпочитали физически. Чему проживание в крохотной смежной «двушке» с двумя уже любопытными, но ещё не выучившимися тактичности девицами, мягко говоря, не способствовало.
Ночь на природе (игра предполагалась двухдневная) в совершенно отдельной палатке воспринималась как подарок судьбы.
Правда, Соня заранее ныла по поводу комаров, которые непременно воспользуются случаем, чтобы добраться до наиболее лакомых частей её тела. Дима возражал: кусаются исключительно комарихи, так что опасность грозит в основном лакомым частям его тела. Соня со вздохом отвечала, что в таком случае, ей всю жизнь попадались комарихи-извращенки. И вообще, самая «лакомая» часть его тела, как она надеется, большую часть времени будет скрыта и отнюдь не одеждой. На что муж обещал, что не позволит каким-то извращенкам, пусть даже и насекомым, составить ему конкуренцию, а всё тело жены принадлежит только ему, и самые нежные части оного тела – сугубо.
В столь увлекательной дискуссии время пути до полигона пролетело незаметно.
Быстро поставив палатку, супруги занялись переодеванием. До начала игры было ещё больше часа, и сперва им показалось, что времени хватит с лихвой, можно не торопиться. Но потом Соня попросила мужа помочь ей расстегнуть лифчик – как раз в тот момент, когда он сам стягивал трусы, собираясь переодеться в достойные чистокровного волшебника кружевные кальсоны... Конечно, большинство игроков столь интимными деталями костюма не заморачивались, но Дима был перфекционистом, а его жена любила шить.
В результате из-за этой необдуманной просьбы супруги примчались на место построения за двадцать секунд до начала игры. Дима на ходу напяливал одолженный у знакомого тэлери блондинистый парик, а Соня всё построение шевелила лопатками, пытаясь расправить наскоро намотанную утяжку, и мучительно вспоминала, куда она задевала волшебную палочку и взяла ли её вообще.
Как выяснилось при первой же встрече на узкой дорожке с Поттером – взяла.
***
День определённо удался.
Коллектив подобрался опытный, прошедший не одну игру, да и мастера постарались на славу. Даже о питании подумали. В хогвартской локации у костра, спрятанного за натянутым между двух сосен «гобеленом» с вполне канонным натюрмортом, хлопотали четыре зеленокожих эльфийки в подобиях парео из кусков простынь и вафельных полотенец. В «Малфой-мэноре» еду готовила Нарцисса с помощью домовика, добросовестно потеющего в сложной маске из папье-маше и купальной шапочки. День выдался жарким, так что бедняге можно было бы посочувствовать, если бы сочувствие к домовикам в принципе могло зародиться в сердце Люциуса Малфоя. Вместо этого он порадовался, что сам не пожалел денег на качественный, хоть и искусственный шёлк для мантии.
Впрочем, самому Люциусу жизнь мёдом тоже не казалось, об этом позаботился Волдеморт. Отыгрывающий кинообраз Его Темнейшества Сашка-с-Волховстроя, героически разгуливающий босиком по усыпанной иглами и шишками земле и оттого строго канонично злой и придирчивый, не уставал придумывать для своей опальной «правой руки» всё новые и новые задания. Причём в основном из серии «пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что, Поттера и Старшую палочку в одном флаконе»...
«Сына» Люциус за весь день видел всего дважды, да и то мельком.
Отдохнуть удалось только вечером, на совещании, совмещённом с пиром. Вечерняя прохлада, тарелка вполне пристойных «спагетти а-ля рюс» (по жизни – макароны с тушёнкой и кетчупом) под кружечку сухого вина и крепкий чай сделали жизнь почти прекрасной. Закончив строить коварные планы на завтра, Волдеморт милостиво отпустил подчинённых отдыхать. Нарцисса пожаловалась на головную боль и после церемонного пожелания доброй ночи удалилась в свою опочивальню в сопровождении домовика (по жизни приходящегося ей дочерью).
Дима обрадовано поспешил к собственной палатке.
Белые ночи только-только пошли на убыль, и в палатке стоял романтический полумрак. Вернувшаяся раньше мужа Соня уже скинула мантию и, стоя на коленях, разматывала утяжку. Её стройная фигурка при этом так соблазнительно изгибалась, что Дима едва дождался окончания процесса. Присев на корточки, он обхватил торс жены, привычно нащупывая кончиками пальцев упругие соски. Обычно при этом Соня начинала по-кошачьи мурлыкать и тереться лопатками о грудь мужа, но сейчас она внезапно дёрнулась и весьма чувствительно заехала ему локтем под рёбра. Дима задохнулся, попытался перехватить карающий локоть, но тут же получил другой рукой по физиономии.
– Ты чего? – взвыл он, пытаясь поймать руку внезапно взбесившейся жены.
– Это ты чего! – возмутилась та, замахиваясь второй рукой. – Извращенцем заделался, папаша?
– Ох, напугала! – облегчённо выдохнул Дима, стаскивая парик и вытирая им пот со лба. – Тоже мне, жертва Станиславского!
Соня охнула и опустила руку.
– Ой, Дим... прости, это я... ну, в общем, ты понял, да? Представь, тебя бы мужик обнимать полез!
Дима представил и заржал.
– Подумаешь, мужик, – он поцеловал жену в повинно склонённую макушку, потом перешёл к мило запунцовевшему ушку, постепенно спускаясь губами к шее. – Мало ты, что ли, слэша читала? У тебя как дети заснут – так на экране то снарри, то гарридрака.
– И правда! – рассмеялась Соня. Её аккуратные груди, которым кормление двух детей, казалось, пошло только на пользу, так славно вздрагивали от смеха, что Дима мгновенно оценил преимущество просторных панталон перед стандартными плавками. – Как там у Зайки? «Его горячий член коснулся ягодиц любимого...»
– Погоди, не гони лошадей, – невнятно пробормотал Дима, пытающийся не отрываясь губами от шеи жены содрать с себя мантию. Соня, всё ещё смеясь, помогла ему, после чего лукаво перекатилась на живот, провокационно приподняв круглую, упругую попку, соблазнительно белеющую в сумерках палатки. Дима даже не заметил, когда она успела освободиться от белья.
Лаская упругое тело жены, Дима внезапно понял, что не ощущает привычной радости. Что-то его смущало, и чем дальше, тем больше. Да и первоначальное возбуждение куда-то схлынуло. Странно... прежде у него никогда не было проблем с потенцией.
И вдруг он понял, в чём дело.
– Сонь, а Сонь, – осторожно проговорил он, плавно перемещая руку с лобка жены на её бедро, – я, кажется, тоже... то есть слэш слэшем, но ты мне это... сын, в общем. Может, я и извращенец, но не настолько же!
Он ожидал обиды или насмешки, но Соня подозрительно обрадовано кивнула:
– Ага, я тоже малфойцест не люблю!
***
Десять минут спустя супруги уже крепко спали – каждый в своём спальнике. Сониной маме была отправлена СМСка с просьбой: остаться с детьми до понедельника. Завтра вечером игра закончится, а потом у них будет целая ночь вдвоём.
Название: Сладкая месть. Автор: Злая Ёлка и команда fandom Fandom, подкидывавшая цитаты Команда: :fandom Fandom 2013) Бета: Вредитель, Реван Онаси Размер: мини Пейринг/Персонажи: Фикрайтерша и её герои Категория: слэш??? Жанр: юмор Рейтинг: R Краткое содержание: Загадочное существо, укладывавшее их в постель друг с другом в самых разных сочетаниях, феаноринги разыскивали давно... и не только они! Примечание: Использованные пейринги и почти все цитаты из фиков – подлинные!
читать дальше– И что теперь делать? – риторически вопросил Маэдрос.
Загадочное существо, укладывавшее их в постель друг с другом в самых разных сочетаниях, братья разыскивали давно и всеми возможными способами (пришлось даже обратиться к технически подкованным соплеменникам из Большого Киева). Существо оказалось девицей неопределённого возраста и столь же неопределённой внешности. И теперь было совершенно неясно, что с ней делать. Прибить на месте, как неоднократно мечтал Куруфин, не позволял статус благородных лордов эльдар, а спросить совета у валар, как сгоряча предложил Амрас, – фамильный гонор. Хотя валар, по слухам, тоже не раз доставалось. Но ведь не признаются!
В прихожей послышались шаги и голоса. Братья насторожились. Девица было возрадовалась, но тут же сникла, поняв, что подмога пришла не к ней.
– Ну что ты, Нюнчик, как неродной! – Судя по голосу, говорящий был молод, а как вскоре выяснилось – ещё и красив. – Мало, что ли, нас пейринговали?
– Чем с тобой, Блэк – так лучше бы с Гигантским кальмаром, – буркнул худой парень с длинными засаленными волосами и желтоватой кожей, входя следом за красавчиком.
– Ты бы помолчал, – посоветовал появившийся третьим лохматый брюнет в очках. – Во-первых, на этот пейринг у моей жены копирайт, а во-вторых – не подавай таких идей, а то сам знаешь...
Сальноволосый позеленел. Маглор, у которого была богатая поэтическая фантазия – тоже.
– Да, с идеями лучше поосторожнее, – поддержал из-за плеча очкастого серьёзный русоволосый юноша. – Мало тебе было того кентавра?
– Это тот, что его уестествлял, прислонив к дереву и нежно прижимаясь грудью к его груди? – хихикнул Блэк.
Сальноволосый побагровел. Любопытный Амрод вежливо представился и поинтересовался, что такое «кентавр». Ему охотно объяснили. Маглор попытался ЭТО представить, но его фантазия отключилась, на прощание обозвав хозяина извращенцем.
– Кажется, нам ещё повезло... – пробормотал Карантир.
– Это ТЕБЕ повезло, – уточнил Маэдрос. – Знал бы ты, что с её подачи со мной в Ангбанде творили. Прямо на скале в том числе.
– На скале? – заинтересовался только что вошедший худощавый мужчина в клетчатом одеянии и с трубкой в зубах. – А водопада там не было?
– Там был орёл... – печально вздохнул Маэдрос.
Товарищи по несчастью обменялись понимающими взглядами.
– Ладно, что, с кем и где творили – это мы потом обсудим, – проворчал Келегорм. – Давайте уже решать, что с ней-то делать?
– Да что я вам сделала?! – проныла фикрайтерша. – Старалась, удовольствия вам придумывала, а вы!
– Вам бы таких «удовольствий», леди, – хмыкнул клетчатый.
– А это идея! – тут же оживился красавчик Блэк.
– Погодите, господа, – вмешался очередной визитёр – мужчина средних лет с аккуратной бородкой и странным подобием клинка у пояса. – Она же того... то есть не того... пола в смысле.
– Тоже мне проблема, – фыркнул очкарик. – Нюнчик... да ладно, Сев, не обижайся, не буду больше! У тебя Оборотка найдётся?
– У меня всё найдётся, – холодно сообщил сальноволосый, доставая откуда-то внушительных размеров котелок с неприятным даже на вид пойлом. Фикрайтерша явно знала, что это такое – она задрожала и попыталась улизнуть, но была отловлена за шкирку суровым мужиком с ушами странной формы, облачённым во что-то синее и обтягивающее.
– Ну что ж, начнём, – Блэк, не глядя, вытащил одну из груды распечаток. – Ну-ка, ну-ка, кто с кем тут у нас?
– А может не надо? – воззвали русоволосый приятель Блэка и симпатичный голубоглазый блондин, пришедший вместе с бородатым.
– Надо! – прозвучал дружный хор, а Куруфин высокомерно добавил:
– Не бойтесь, смертные, мы до последней страницы доходить не станем.
– Конечно не станем, – подтвердил Маглор, обладавший тонкой поэтической натурой. – Там неэстетично!
– Так, – Блэк поднял руку, призывая к тишине. – Начнём. Пейринг Северус Снейп / Гарри Поттер.
– Что?! – сальноволосый аж подпрыгнул. – Опять я?!
– Я не пишу снарри! – одновременно возмутилась фикрайтерша, которую праведный гнев заставил временно забыть о грозящей ей участи.
– Ладно, пошутил, – вздохнул Блэк. – На самом деле тут Амрод / Амрас. Это кто из вас, признавайтесь?
Близнецы переглянулись и честно шагнули вперёд. Блэк несколько раз перевёл взгляд с одного на другого, потом махнул рукой и обратился к ближайшему:
– Позвольте ваш волосок, сэр, – он бросил волос в кубок, который его очкастый приятель предупредительно наполнил зельем и галантно подал фикрайтерше. – Прошу, леди!
– И без фокусов! – добавил Снейп, поигрывая предметом, смахивающим на деревянный кинжал. Как и пойло, этот предмет девице был известен, так как она предпочла осушить кубок добровольно.
Минуту спустя перед собравшимися стояло уже трое близнецов. Хозяйку дома, впрочем, было легко опознать по рубашке без застёжек, бесформенным штанам и тапочкам.
– Прекрасно! – одобрил бородатый, назвавшийся Оби-Ваном, и обратился ко второму близнецу: – Прошу, сударь, приступайте.
– Братец, а может ты сам, а? – предложил Амрас, успевший заглянуть в текст.
– Самоудовлетворением не занимаюсь! – безжалостно возразил Амрод и забрал у Блэка распечатку. – Я лучше инструкцию почитаю. Итак, предысторию пропускаем, начнём сразу с главного: «...хотел обнять его, но тот прижал его руки к туловищу за плечи...»
– За плечи – к туловищу? – не понял Амрас. – У меня так не выходит!
– А магия у вас там есть? – деловито спросил Снейп. – Если заклинанием заставить руки окаменеть, чтобы в локтях не гнулись...
– Не думаю, что имелся в виду такой вариант, – покачал головой Оби-Ван.
– А ты можешь предложить другой? – резонно поинтересовался Куруфин. – Давай, смертный, действуй!
С помощью магии Амрасу худо-бедно удалось справиться с этим пунктом, и Амрод продолжил чтение:
– ... после чего начал левой рукой ласкать ему грудь, правой шутливо щекоча за пятку...
– Я ей что, гоблин? – возмутился Амрас. – Где она руки такой длины видела?!
– Пусть поднимет ногу, – посоветовал кто-то из зрителей.
– Хм, вариант... Эй, слышала? Давай-ка, поднимай ногу. Да не так, колено согни! Ага, дотянулся. Да не дёргайся ты!
Жертва что-то жалобно пискнула.
– Что она там? – заинтересовался шатен в оранжевом, пришедший вместе с ушастым.
– Говорит, щекотки боится, – перевёл Амрас.
– А писать такое она не боялась? – фыркнул Келегорм. – Не халявь, щекочи. Нежнее. Вот так. Что там про левую руку?
– Левой ласкай грудь. И не просто, а «страстно пощипывая сосок». Что, опять дёргается?
– Ага. Говорит, что больно.
– А чего он хотел? Сказано «страстно» – значит, от души!
– Угу. Давай уже, что там дальше, а то оно стоит неустойчиво.
– Пусть упрётся руками.
– Они же это, как его... заколдованные в общем!
– Придётся расколдовать. Тут дальше: «обхватив любимого за могучую шею».
Снейп пожал плечами и что-то пробормотал. Фикрайтерша, обретя свободу движений, честно попыталась выполнить собственную инструкцию, но безуспешно.
– Оно говорит, что ему так не повернуться, – перевёл её придушенное шипение Амрас.
– Пусть закинет руки за голову, – предложил очкарик.
– А так мне неудобно. Я ему носом в затылок упираюсь.
– Ничего, потерпишь, – безжалостно заявил Келегорм – Не такое терпели.
– Станешь комментировать – сам будешь всё это делать! – обиделся за близнеца Амрод. – И вообще, тут дальше: «... провёл кончиком языка по жемчужным зубам».
– Моргот тебя побери, где я его зубы-то возьму? – опешил младший. – Они у него на затылке не растут!
– Пусть повернёт голову.
– Как?!
– Откуда я знаю, как? Как писала, так пусть и поворачивает.
– Говорит, не получается.
– Ну, поверни ты ему.
– Ну, знаешь!
– Ладно, с зубами проехали. Давай дальше...
– Погодите-погодите! – нахмурился Оби-Ван. – Мы же решили действовать точно по инструкции!
– Я с трупом ЭТО делать не намерен! – возмутился Амрас.
– Будем считать, что она некоторые действия пропускала, – примирительно предложил Маэдрос. – Отпусти её пятку и пусть повернётся. Что там после зубов?
– «Их языки сплелись и начали переплетаться». По-моему, она нас со змеями перепутала.
– С жирафами, – поправил русоволосый. – У них языки в семнадцать дюймов длиной.
– Так у нас-то нет!
Большинством голосов про языки решили пропустить, и Амрод снова взялся за чтение:
– «он дополнил предыдущую манипуляцию очерчиванием оси вокруг пупка и остановилась в районе ширинки».
– Я, конечно, специалист скорее в химии, нежели в математике, – задумчиво проговорил господин с трубкой, – но, насколько я помню, ось – это нечто прямое. Как её можно «очерчивать вокруг» чего бы то ни было? И потом, если я ничего не путаю, слово «остановилась» употреблено в женском роде?
– Прямое – значит, потыкай ей там вокруг пупка, – предложил Келегорм, который в математике вообще не разбирался, но отличался склонностью к простым решениям. – А женский, мужской – какая уже, к балрогу, разница?
– Мне – разница, – буркнул Амрас, но развивать тему не стал: задрал жертве одёжку и несколько раз ткнул её пальцем в живот, на всякий случай, не очень сильно.
Судя по жалобному писку, если раньше девица и полагала это действо эротичным, то теперь изменила своё мнение. Амрод продолжил чтение:
– ... начал целовать шею, и верхнюю часть груди, где шея соединяется с грудной костью, в скобках – грудиной. В смысле, слово «грудиной» у неё в скобках.
– Вообще-то меня на медицинском факультете учили, что с грудиной соединяются ключицы и рёбра, – задумчиво проговорил серьёзный мужчина средних лет с рыжеватыми усами, листая какой-то справочник. – И уж никак не шейный отдел позвоночника. Или имеется в виду гортань? Так она тоже...
– Имеется в виду, что автор не учился на медицинском факультете, – отмахнулся господин с трубкой. – Прошу вас, сэр, что там дальше?
– ... обхватил ногами стальной торс и, коснувшись внутренней стороной бедра каменно-твердого, горячего члена... – продолжил Амрод. На последних словах он слегка покраснел. Несколько задумчивых взглядов скрестилось на нижней части тела «Амрода-два», но на точном соблюдении прописанного на этот раз не стал настаивать даже Оби-Ван. Вместо этого он поинтересовался:
– А он, то есть она выдержит, если вы на нём вот так «повиснете»?
– Ну, если торс «стальной», так и ноги должны быть не глиняными, – хмыкнул Блэк. – А вообще-то, я думаю, что оно уже лежать должно.
– А как тогда «обхватил»? Это же предполагает...
– Меня больше интересует, какой именно член имеется в виду, – заявил Амрас, который не стал вдаваться в теорию, а уложил «брата» на пол и уселся сверху. – Потому что лично у меня внутренняя сторона бедра касается только того самого торса, а чтобы касалась ещё и... кхм...
– Сами-знаете-чего, – подсказал очкарик, почему-то вызвав у своих приятелей нездоровый хохот.
– ... ноги должны быть шириной в локоть, – закончил Амрас. – Как минимум. И, наверное, плоские, а то если круглые...
– Что вы понимаете! – всхлипнула фикрайтерша.
– Я – уже ничего, – честно признался рыжеусый.
– Я тоже, – согласился Амрод. – Тут дальше так: «начал ласкать груди попом». Это что, какой-то специальный предмет? Я слышал, некоторые пользуются.
Окружающие недоумённо переглянулись.
– Я на востоке краем уха слышал, – неуверенно начал рыжеусый, – что «попом» русские называют священника...
– Не буду я никого ласкать священниками! – возмутился Амрас, торопливо вскакивая. – И вообще, что это всё я? Там и других хватает!
– А и правда. – Блэк потянулся к груде распечаток и вытащил следующую. – Так, что тут у нас? Ага, Добби и Люциус Малфой, сексуальное рабство.
– Кто у кого? – уточнил его русоволосый спутник. Блэк отмахнулся:
– По ходу разберёмся. Сев, чтобы не бегать – вызови по Метке Люца, а? И Родольфуса, – добавил он, листая фик, – вместе с братом, чтобы дважды не нажимать. А, погоди, ещё и...
Привставшая было фикрайтерша предусмотрительно упала в обморок.
Типа-аналитика. Из ненаписанной книги "Виды фандомной фауны"
Название: Краткий обзор отряда Sneipomanus: классификация и видовые признаки.
читать дальшеОтряд Sneipomanus (тип: фандомные, класс: ГПшники) делится на два больших семейства: Снейпофил Обыкновенный Адекватный и Снейпоманка.
Первое семейство включает обычные для фандомной фауны подсемейства гетеров, слэшеров и дженовиков и особого интереса для изучения не представляет, хотя в личном и сетевом общении большинство его представителей весьма приятны. От семейства снейпоманок они отличаются целым рядом признаков, основные из которых – способность читать (а порою и писать) стёб про Снейпа и спокойная реакция на слово «шампунь».
Семейство Снейпоманок, напротив, весьма разнообразно, включает множество видов и подвидов и способно приносить исследователю немало сюрпризов даже после нескольких лет изучения. Во избежание недоразумений следует отметить, что «снейпоманка» – это видовое название, а не гендерная принадлежность, поскольку мужские особи среди Снейпоманок хоть и довольно редко, но встречаются.
Два основных вида Снейпоманок это Снейпоманка Суровая (СС) и Снейпоманка Жалеющая (СЖ). Первая видит в своём герое нечто вроде Терминатора, которому всё нипочём. Вторая – их популяция более многочисленна – «его за муки полюбила», причём сила любви в её представлении зависит напрямую от количества и качества мук. А следовательно, святой долг СЖ – доказать, что Снейп страдает всегда и непрерывно, причём страдания всех прочих персонажей в сравнении с Его страданиями столь же смешны и нелепы, как царапина в сравнении с тройным переломом. В наиболее чистых линиях представители этого вида вообще отказываются открывать фик про Снейпа если в шапке не стоит «ангст» или хотя бы «херт/комфорт».
Оба основных вида Снейпоманок делятся на несколько подвидов, наиболее распространённые из которых Адепты Великого Тёмного Пути (АВТП), Адепты Великой Светлой Любви (АВСЛ), они же Принцепоклонники (ПП) (так как из всего Семикнижья наиболее почитают главу «История Принца») и Всененавистники.
Общий девиз всех Снейпоманок: «ГП – это книга о том, как Северус Снейп победил Волдеморта, а Гарри Поттера добавили потом, для привлечения детской аудитории». Общий принцип обращения с каноном: все персонажи врут, если их слова расходятся со словами Снейпа или порочат его светлый образ, но говорят правду, если рассказывают о талантах оного, Снейп же говорит правду всегда. Если его слова расходятся с показанными «в кадре» фактами – тем хуже для фактов!
Самые страшные злодеи и садисты по версии Снейпоманок – Мародёры (все четверо, но Блэк и Поттер – в особенности). Куда там Белле с её жалкими Круциатусами! Куда там Азкабану с его дементорами! Вот сцена у озера – это да! Это – настоящие пытки. Всё же прочее – фигня.
Отношение к внешности Снейпа у разных видов Снейпоманок различно. СС её как бы не замечают, по умолчанию считая, что для образа Великого такой пустяк просто не имеет значения. В фиках, если описания не избежать, они стараются делать упор на глаза («бездонные» либо «непроницаемые») и пальцы («тонкие», «длинные» или, на крайний случай, «ловкие»). СЖ, напротив, уделяют много внимания худобе (недоедает!), сутулости (день и ночь над книгами!), жирным (конечно же, от природы или от работы с зельями, а никак не от неаккуратности!) волосам, и нездоровой (мало бывает на свежем воздухе!) коже, в особо тяжёлых случаях добавляя предположительную близорукость и дистрофию. Но, добавляют они, всё это лишь невзрачная витрина, за которой настоящие интеллектуалы обязаны разглядеть свет Истинного Разума и Великой Души. А кто не разглядел – сам виноват.
Также различно отношение к вступлению Снейпа в организацию Пожирателей. АВТП (их больше среди СС) считают этот шаг в целом правильным и, во всяком случае, неизбежным – ведь Тёмная Магия была его призванием! АВСЛ, особенно из числа СЖ (где их заметно больше), полагают это трагической ошибкой (с ударением на слово «трагическя»), либо же вынужденной мерой (а куда ещё бедняге податься-то?).
В отношении прочих персонажей Поттерианы среди Снейпоманок также нет единства. СС в большинстве своём делят всех окружающих на тех, кого Снейп уже спас, тех, кого ещё не успел и Волдеморта. СЖ – на Дамблдора (любил Снейпа и верил ему), Люциуса Малфоя (друг Снейпа со школьных времён), тупую серую массу (большая часть персонажей, особенно дети) и Мерзких Злодеев (Мародёры, Тобиас Снейп и некоторые другие в зависимости от личных вкусов и пристрастий). Особую позицию занимают Всененавистники – для них в каноне есть только три категории персонажей: идиоты, сволочи и сочетающие оба эти качества. Ну и Северус Снейп – отдельно.
Основной предмет внутривидовой борьбы Снейпоманок – это финал. И если во всём остальном мнения видов и подвидов могут пересекаться и скрещиваться, то тут компромисс невозможен! СС твёрдо придерживаются позиции «онуползиэтоканон». СЖ столь же тверды – «онумерибоемунезачемжитьдальше». Отдельные исключения (мутанты) в данном случае только подтверждают правило.
В кратком обзоре, к сожалению, невозможно рассмотреть всю гамму видов, подвидов и пород семейства Снейпоманка – они весьма разнообразны и многочисленны, – а также все аспекты их поведения и жизнедеятельности. Поэтому на прощание позвольте лишь предложить несложный тест для определения в незнакомом представителе отряда Sneipomanus принадлежности к одному или другому виду.
Покажите предполагаемому снейпоману пейринг Северус Снейп / Самая Прекрасная и Умная Женщина (прекрасный и умный мужчина) Канона и произнесите: «Не верю». Если вы в ответ услышите рассуждения на тему «ум важнее невзрачной внешности и паршивого характера» или «любовь – великое чувство, а автор имеет право на лёгкий ООС» - перед вами Снейпофил Обыкновенный Адекватный и вы можете смело продолжать общение. Если же прозвучит: «Ну, она/он такого счастья, конечно недостойна/недостоин, но Северус же добр и снисходителен!» – вас угораздило наткнуться на Сенйпоманку. Если ответом будет: «Я тоже!!!» – погодите радоваться и непременно потребуйте уточнений. Возможно, перед вами чистокровный экземпляр СЖ подвида АВСЛ («он же всю жизнь Лили безнадёжно любил, какие-такие ещё пейринги?!!»)
Впрочем, есть ещё более простой тест. Покажите подопытному этот текст. Если вы разговариваете со Снейпоманкой – то немедленно будете зачислены в разряд снейпофобов. Только не надейтесь, что на этом основании с вами перестанут разговаривать...
Название: Бодрые старухи Автор: Злая Ёлка Команда:fandom Fandom 2013 Форма: арт (комикс) Стиль: "наколенко" Пейринг/Персонажи: старухи? Категория: джен Жанр: юмор Рейтинг: R Скачать одним файлом:rusfolder.com/37781088 Примечание "Как они заставили старуху сниматься?" - инсайд вдохновляет на рисование даже тех, кто не имел большого касательства к сему искусству. Предупреждения: Трэш, кладбище, упоминается в подробностях слэш.
Сдох ноут. Точнее, не то, чтобы совсем сдох, но сперва стал тормозить и зависать, а потом вырубаться. То есть его явно надо всерьёз чистить. В связи с чем вопрос: не подскажет ли кто, где это можно сделать надёжно и недорого? Ибо сервисов до дури, но я в непроверенный не хочу, а в том, где прошлый раз была, мне, подозреваю, деталь одну сломали, которую потом пришлось покупать.
Участвовать в ФБ не хочу. Патамучта нет такой команды. куда мне хотелось бы.
Я бы попыталась собрать команду, только не на зимнюю игру, а на следующую, летнюю - чтобы подготовиться нормально. Но такая, как мне хочется - это "фантастика на втором этаже". В смысле - не бывает. Да и организатор из меня...
Сегодня увидела первую ёлку на площади. Терпеть не могу эти ёлки, наряженные в ноябре. Плюс пять, дождь...
Но я не об этом, а о том, что если кто хочет от меня подарочек на Новый год - заказывайте! Заказывать можно драббл, стихотворение или рисунок в моих неповторимых стилях "наколенко" и "пэйнтпримитивизм".
Обнаружила. что у меня пропал кусок текста. Большой. Трудновостановимый. Причём трудность не в том, чтобы написать "как было", а в том, что там была фактология, которую теперь заново рыть надобно ибо тонкостей не помню. Хнык-хнык.